Хорошая мина при плохой игре

С самого начала своей дипломатической карьеры Богданов вел ближневосточный трек, внимательно отслеживая политические и военные события в регионе, и особенно развитие конфликтов. В Египте, Ливии и, конечно, в Сирии.

Именно Богданов был проводником воли Москвы на протяжение всей сирийской ситуации — от поддержки режима в ходе революции в 2011 году до прямого российского военного вмешательства в 2015-м, ставшего поворотным моментом в сирийской войне.

Важность Сирии для России сложно переоценить. У России еще с начала 1970-х годов был военный порт Тартус, также в ее распоряжении была авиабаза Хмеймим и множество войсковых подразделений, дислоцированных на земле. Всё это, с одной стороны, обеспечивало защиту режиму Башара Асада, а с другой — гарантировало военное присутствие России в Средиземноморском регионе.

Однако в декабре прошлого года отряды оппозиции, в костяке которых были исламистские подразделения Хайят Тахрир аш-Шам, в считанные недели захватили власть в стране. Асад и его ближайший круг бежали в Москву. В Сирии установилось переходное правительстве во главе с Ахмедом аш-Шараа. И судьба российских военных баз в Сирии повисла на волоске. А вместе с ней — и судьба всего средиземноморского присутствия России.

Богданов был одним из последних российских дипломатов, пытавшихся смягчить отношения с новым сирийским правительством, опираясь на свои разветвленные связи в Дамаске. Однако его усилия не оправдали надежд Кремля (как, кстати говоря, и его экспертиза по внутренней ситуации в Сирии: ведь декабрьского крушения асадовского режима в Москве совершенно не ожидали и к нему не готовились). Внешнеполитические ориентиры политики нового руководства Сирии отчетливо смещаются в сторону укрепления связей с Вашингтоном.

Всё последнее время Богданов выражал оптимизм (пусть и осторожный) относительно возможности достижения договоренностей с новыми властями по российским военным базам. Не терял надежды. В частности, еще 21 июня на Международном экономическом форуме в Санкт-Петербурге Богданов заявлял, что Россия продолжает вести переговоры с сирийским правительством о будущем российских военных баз, выражая надежду на достижение взаимопонимания, учитывающего интересы обеих сторон. Отвечая на вопросы журналистов, он отметил: «Мы, конечно, на связи, и пока всё идет хорошо. Я надеюсь на достижение соглашения с новыми властями — переговоры уже идут».

Конечно, это была хорошая мина при плохой игре. Ведь еще в мае Сирия отдала порт Тартус в управление эмиратской компании, предварительно разорвав с Россией договор, заключенный в 2019 году на 49 лет. А в качестве условия сохранения военного присутствия России на территории Сирии Ахмед аш-Шараа буквально сразу после захвата власти затребовал у Москвы выдачи Асада. И это та цена, которую Владимир Путин вряд ли готов заплатить.

Непонятно, на чем базировался оптимизм Богданова: реальность чем дальше, тем больше противоречила его заявлениям. Дамаск расширял каналы коммуникации с США, и в этом процессе не просматривалось места для учета российских интересов.

Встречи официального Дамаска и Вашингтона

9 июля, ровно в день отставки Богданова, в Дамаске состоялась та самая встреча президента Сирии Ахмеда аш-Шараа со спецпосланником США по Сирии Томом Бараком. Помимо участников делегации Госдепа США и представителей французского посольства на этой встрече присутствовали и делегаты от «Сил демократической Сирии» (СДС) — военного альянса, контролируемого курдами. Собственно, именно они и были главными «виновниками» мероприятия.

Курды Сирии сыграли ключевую роль в гражданской войне, особенно в борьбе против ИГИЛ. «Силы демократической Сирии» — военное крыло курдской автономии — при поддержке США стали главным наземным партнером международной коалиции в борьбе с терроризмом. Благодаря этой поддержке курды не только отбили значительную часть территории у исламистов, но и упрочили свое политическое влияние.

В результате на освобожденных территориях курды де-факто создали автономию, где функционируют собственные институты: органы управления, службы безопасности и образовательные учреждения. Однако Дамаск официально не признает эту автономию, считая ее угрозой территориальной целостности Сирии. Тем не менее, в последние годы между курдами и сирийским правительством происходят точечные переговоры — как напрямую, так и через международных посредников.

Отношения курдов с США сохраняются, хотя и не без напряженности. С одной стороны, Вашингтон видит в курдах надежного союзника в обеспечении стабильности в регионе. С другой стороны, курды остаются начеку, опасаясь возможного предательства, как это уже случилось в 2019 году, когда США вывели часть войск, фактически открыв все возможности для турецкой операции против курдов.

У соседней Турции меж тем свои счеты как с Сирией, северо-западные регионы которой Турция считает исторически принадлежащими ей, так и с курдами. Если на территории Сирии проживает, по разным оценкам, от 2,5 до 4 миллионов курдов, то в Турции их около 20 миллионов. И их вооруженные претензии на автономию сводят с ума не первую генерацию турецких руководителей.

Ну а участие представителей сирийской курдской администрации во встрече с Томом Бараком в Дамаске подчеркивает новый этап отношений, в котором США стремятся сохранить влияние в Сирии, опираясь не только на автономные структуры, но и на перезапуск отношений с центральной властью.

Who is сирийский народ?

На встрече обсуждались сложные вопросы: форма сирийского государства, будущее отношений между правительством и курдской автономией, экономические и военные аспекты этих отношений.

Заявление Тома Барака, последовавшее после встречи, фокусировалось на том, что США считают проект федерализации Сирии нецелесообразным и предпочитают видеть будущее сирийское государство централизованным. По его словам, федерализация может подорвать суверенитет и привести к дальнейшему разделению страны, что США не поддерживают. Том Барак подчеркнул необходимость интеграции всех вооруженных формирований, включая курдские силы, в структуру единой сирийской армии, управляемой из центра.

Эти заявлении представителя США встретили со стороны курдов резкую критику, что было ожидаемо: вопрос интеграции курдской армии в состав сирийских вооруженных сил пока остается нерешенным как раз из-за сохранения военной автономии курдов при поддержке США. И именно это угрожает единству сирийского государства, за которое так переживает Дамаск, — при том, что события последних дней только добавляют ему поводов для беспокойства: на фоне слухов о продолжающихся подковерных переговорах с новой сирийской администрацией Израиль нанес удары по сирийским вооруженным силам в провинции Эс-Сувейда. Сообщается о десятках погибших.

Это стало ответом на ввод военизированных подразделений в районы, традиционно населенные сирийскими друзами. А друзы с давних пор выражают открытую симпатию соседнему Израилю.

Формальным поводом для ввода сирийской армии в Эс-Сувейду стало нарастание вооруженного противостояния между друзскими парамилитарными формированиями и бедуинскими племенами. Но, по мнению канцелярии Нетаньяху, присутствие сирийской армии в приграничных южных регионах Сирии противоречит договоренностям об их демилитаризации.

И вот на фоне нового разгорающегося конфликта в Сирии линию Богданова продолжил заместитель главы МИД Сергей Вершинин. В интервью РИА Новости он сообщил, что переговоры с сирийским руководством о судьбе российских баз продолжаются! «У нас традиционно давние дружеские отношения с сирийским народом. Я подчеркиваю, именно с сирийским народом, потому что говорить о режимах не нужно в этом случае», — заявил Вершинин.

При этом Вершинин ничего не сказал о том, с какой именно фракцией сирийского народа Россия сохраняет те самые «давние дружеские отношения». Потому что, как мы видим, желающих дружить с разными народами, населяющими Сирию, — множество, и все они представляют эту дружбу совершенно по-своему.