«Обвиняли, что мы планируем госпереворот»  

Группа поддержки и пристав-душитель

12 сентября Тбилисский городской суд приговорил граждан России Анастасию Зиновкину и Артема Грибуля к восьми с половиной годам лишения свободы за хранение наркотиков в особо крупном размере. А 2 сентября по аналогичному делу на восемь с половиной лет был осужден россиянин Антон Чечин. 

Все трое осужденных свою вину не признают. Анастасия и Артем утверждают, что наркотики им подкинула полиция, а само дело сфабриковано по политическим мотивам, поскольку они принимали участие в протестах грузинской оппозиции в Тбилиси осенью 2024 года.

За слушаниями следили сотни людей в Грузии, в суд приходила большая группа поддержки, в числе которых были российские и грузинские активисты, общественники и обычные граждане. 

— Когда оглашали приговор Анастасии и Артему, зал был битком. И после оглашения приговора нас активно стали выводить из зала. Мы все вышли организованно и остановились в холле, чтобы обменяться впечатлениями. Я хотел дождаться адвоката, понять, что произошло, — приговор огласили на грузинском языке, по возмущенным возгласам я понял, что он обвинительный, но сколько дали, не знал. И в этот момент судебные приставы начали выгонять нас из холла. Я стал спрашивать, по какому праву. И когда я уже был в тамбуре на выходе, пристав меня силой от выхода оттянул к стене, зажал в углу и начал душить, — рассказал «Ветру» Рубин. 

По его словам, он обратился к сотрудникам полиции, которые дежурили около суда, и сообщил им о нападении.

— Они сказали, одну минуту, сейчас мы вернемся — и больше мы их не видели. В это время один из грузинских пабликов очень оперативно опубликовал видео нападения в соцсетях. Я скачал видео на телефон, мы подошли к другой полицейской машине, они сфотографировали несколько повреждений у меня на шее. Отвезли в полицейский участок, приняли заявление, но сказали: так как мое заявление о неправомерном поведении госслужащих, то дело будет передано в прокуратуру. Вот 22 сентября я пойду на опрос в прокуратуру. Хотя местные говорят, что это бесполезно, все заодно. Никто не верит в правосудие, — рассказывает Антон.

Нейтральные свидетели кушали лобиани

С ноября 2024 года, после того как в столице Грузии начались масштабные уличные протесты оппозиции, были арестованы как минимум шесть их участников по обвинениям в хранении или распространении наркотиков. Помимо россиян арестовали и трех граждан Грузии. Среди них были телеведущий Ника Кация, реаниматолог Георгий Ахобадзе и Тедо Абрамов, приехавший из Греции навестить бабушку. В августе 2025 года все трое были оправданы. 

— говорит «Ветру» грузинский адвокат Зиновкиной и Грибуля Дарья Самодурова.

По ее словам, единственное отличие трех российских дел от грузинских — в делах Анастасии, Артема и Антона фигурировали так называемые «нейтральные свидетели» — переводчики, присутствовавшие при обысках. Этот статус можно сравнить со статусом понятого в российском законодательстве, отмечает Самодурова. В суде они дали показания против Зиновкиной, Грибуля и Чечина. Однако защита считает, что переводчики связаны со следствием. 

— Почему я считаю этих людей не нейтральными? У Антона Чечина была переводчица Шурена Табатадзе, которая потом участвовала в деле Анастасии Зиновкиной. Ее на процесс привел следователь. И они оба, и переводчица и следователь, говорят, что они в дружеских отношениях, рядом живут. На суде у Зиновкиной и Грибуля вообще была юмористическая картина. Следователи заявили, что они вместе с переводчиками до того, как их вызвали на дело, «сидели и кушали лобиани». Вот первый фактор того, что эти люди не объективны, — отметила адвокат. 

Переводчиц, привлеченных к делу, она называет лжесвидетельницами. 

— Одна из них говорила на суде Артема Грибуля, что она не видела, из какого кармана у него достали эти так называемые наркотические вещества. Вторая свидетельница, которая была переводчицей у Анастасии Зиновкиной, вообще запуталась, где она сидела в машине, и непонятно, могла ли она видеть что-то, тем более, было темно. Как минимум судья должен был учесть данные обстоятельства, обратить внимание на все несостыковки. Но вместо этого на восемь лет отправил невинных людей в тюрьму, — подчеркивает Самодурова. 

— Когда я только начинал следить за делом, я понятия не имел, виновны ли Анастасия, Артем и Антон, — говорит Рубин. — Я не знал этих людей, и теоретически можно было предположить, что они могут принимать наркотики. Но со временем мы ходили на заседания, подробно ознакомились с делом. И стало понятно, что всё это подстава, слишком много несоответствий. Много процедурных нарушений, но бог с ними. А есть и грубейшие нарушения. Один из примеров — во время обыска и задержания Анастасии и Артема были выключены все камеры регистраторов на сотрудниках. Подбрасывай что хочешь. При изъятии свертка с наркотиками полицейский вскрыл его прямо на камеру, а потом упаковал и отправил на экспертизу. А эксперт описывает, что получил полностью запакованный сверток, не поврежденный. И таких ляпов очень много. 

«Антон Чечин поделился с нами деталями своего задержания: неоднократного досмотра без понятых и без включенных нагрудных камер; тем, как у него забрали куртку и, вернув ее, «нашли» в ней наркотики — уже в присутствии переводчицы, которую обвинение впоследствии оформило как понятую. Cуд разрешил возникающие сомнения в пользу обвинения. То же самое мы наблюдали в случае других участников протестов в Грузии, преследовавшихся по антинаркотическим статьям», — заявил заместитель директора Amnesty International по Восточной Европе и Центральной Азии Денис Кривошеев.

«Хотел защитить Грузию, раз не смог защитить Россию»

В Тбилиси проходят акции в поддержку российских заключенных. Участники акций собираются возле бюро переводов, где работают те самые переводчицы, дававшие показания против осужденных.

— 18 сентября я устроила акцию возле компании, где работают эти переводчицы. Я считаю, что они действовали рука об руку с прокуратурой. Когда нужны лжесвидетели, их всегда берут из этого бюро переводов, — рассказывает «Ветру» жена Антона Чечина Манана Махарадзе. 

Антон Чечин родом из Барнаула. В России он активно участвовал в протестных акциях, в том числе в поддержку политика Алексея Навального. После одного из митингов Чечина оштрафовали, но он смог оспорить штраф в ЕСПЧ. В апреле 2022 года Антон переехал в Тбилиси, здесь познакомился с Мананой, вскоре они поженились.

Чечин устроился работать курьером, позже работал в кофейне. В Грузии он также участвовал в уличных акциях. И 1 мая 2024 года получил штраф в 2200 лари (около 815 долларов) за то, что стучал по ограждениям у парламента после принятия в Грузии закона об «иностранных агентах».

— рассказывает Манана. 

18 ноября 2024 года Чечина задержали на уличной акции возле Тбилисского государственного университета. 

— Он увидел, как люди в черном фотографируют всех, чтобы оштрафовать. Он начал их фоткать в ответ, чтобы отвлечь на себя внимание. Его окружили, посадили в машину, отвезли на парковку отделения. Но не завели в отделение. Они спрашивали про его работу, про мою работу, говорили, чтобы он не ходил на акции, иначе его изобьют. И отпустили, даже протокол о задержании не дали, хотя он просил, — вспоминает Манана. 

3 декабря Антон пошел на работу в кофейню, но во дворе дома его вновь задержали. 

— Он думал, что будет так же, как в прошлый раз, сел с ними в машину. Его ударили по лодыжке, по лицу, обыскали. Сказали снять куртку, потом отдали, сказали надеть. После этого в машину сел главный следователь, затем стали еще раз обыскивать и нашли в кармане куртки наркотики. Потом посадили рядом с Антоном переводчицу, — говорит жена Чечина.

«Как только достали пакет (из куртки), в авто села переводчица Шорена. Она сразу же сказала, что меня обвиняют в хранении и продаже наркотиков, грозила большим тюремным сроком. Я ответил ей, что у меня не было наркотиков и этот пакет не видел ни разу. Она сказала, что «все вы так говорите» и у меня будут проблемы, если я не признаюсь. После того как следователь заполнил протокол, она сказала, что я должен подписать его. Я ответил, что не мой пакет и подписывать ничего я не буду, так как не согласен с ним. На что она ответила, что будут проблемы. Потом в департаменте был допрос, который не затрагивал тему наркотиков. И были вопросы и обвинения только про мое участие в акциях протеста. Обвиняли в том, что у меня есть группа, с которой мы планируем сделать государственный переворот в Грузии», — рассказывал Антон в одном из писем (есть в распоряжении редакции). 

По версии следствия, у Чечина при себе было около 4 граммов синтетического наркотика Альфа-ПВП. По словам Мананы, Антон никогда не имел дела с наркотиками, а также не пил и не курил. С декабря он находится в тесной камере СИЗО, где кроме него еще четверо.

— У Антона киста в голове, она увеличилась в тюрьме. Из-за этого постоянные головные боли, он не может спать. Болит сердце. Он не может нормально дышать из-за гайморита. Там очень маленькое окно, почти нет воздуха в маленькой камере, а людей много. Очень плохая вода, в магазине невозможно заказать еду, — рассказывает Манана. 

По ее словам, Антон хотел остаться жить в Грузии. Сегодня в Тбилиси его поддерживают общественники и активисты. 

— Когда правительство применяет насилие, избивает своих граждан и несправедливо сажает их в тюрьму только за то, что они не хотят жить в стране, где насилие — норма, это уже не является внутренним делом одной страны. Всем людям я хочу сказать: никто не должен закрывать глаза на насилие и несправедливые заключения. И мы уважаем тех, кто не из нашей страны и мог бы сбежать, но вместо этого решил помогать нам. Это не вопрос «не моего дела», когда происходит такой кошмар, — говорит Манана. 

«Посмотрите, какие плохие приехали»

Анастасия Зиновкина и Артем Грибуль с 2022 года жили в Армении, а в 2024 году перебрались в Тбилиси, так как считали Грузию более безопасной для россиян. 31-летняя Зиновкина в России регулярно выходила на антиправительственные акции и несколько раз задерживалась по административным делам, за неповиновение полиции и мелкое хулиганство.

В Тбилиси они также выходили на уличные оппозиционные акции протеста, но как волонтеры — помогали другим протестующим, приносили им чай и кофе, промывали глаза пострадавшим от слезоточивого газа, который применяла полиция.

— Из российских граждан всерьез никто в протестах участия не принимал. Максимум это были волонтерские группы — воду раздавали, влажные салфетки, чтобы глаза прочищать, — рассказывает «Ветру» священник Григорий Михнов-Вайтенко. В сентябре он смог посетить тюрьмы, где находятся российские заключенные. 

Во время и после протеста осенью 2024 года в Грузии было задержано около шестисот человек. Хватали всех подряд и большинство отпустили. История с задержанием россиян «шита белыми нитками», считает священнослужитель. 

Вот, посмотрите, какие плохие. Но получилась обратная ситуация. Грузинские гражданские активисты очень поддержали всех троих, это крайне важно, — говорит Михнов-Вайтенко.

Анастасию и Артема задержали 17 декабря 2024 года около их дома в тбилисском районе Сабуртало. Обыскали карманы и, по словам молодых людей и их адвокатов, при первичном обыске запрещенных веществ не нашли. Но спустя некоторое время силовики провели еще один осмотр одежды задержанных, в ходе которого наркотики «появились» в их карманах. Их обвинили в хранении 16 граммов Альфа-ПВП.

Впрочем, история с обысками вызывает много вопросов, как говорит адвокат Самодурова: 

— Есть очень много несостыковок, которые не учел суд. В видео с обыском квартиры Анастасии и Артема (имеется в виду видео из материалов дела, которое при обыске снимали полицейские; адвокат видела его, когда знакомилась с делом. — Прим. ред.) самое интересное было на 29-й минуте — когда неожиданно обнаружился еще один человек, в ванной комнате. Когда они шли обыскивать эту ванную комнату, всех было видно на видео, кто по протоколу должен быть в квартире. И когда они подошли к ванной, выяснилось, что там еще один человек, которого в квартире быть не должно. Мы не видели, кто это был, они сразу убрали камеру. Но то, что это был лишний человек, — 100 процентов. 

«Заперли и ждут, пока я умру»

Заключенные почти год находятся в тбилисских колониях. Артем и Антон — в СИЗО пенитенциарного учреждения № 8 (Глданской тюрьме), Анастасия Зиновкина — в Руставской женской тюрьме. Она неоднократно жаловалась в письмах друзьям на условия содержания в заключении и состояние своего здоровья.

— В письме она писала, что у нее немеют руки, что ей сложно писать ответы на письма. Она жаловалась на здоровье, что плохо себя чувствует, а нормального обследования и лечения нет. Условия содержания тоже плохие. Душ положен в женской тюрьме два раза в неделю, но часто нет воды, и поэтому это не соблюдается. Во всю еду кладут вареную морковь, а у Насти на нее аллергия, поэтому она почти ничего не ест. В тюремном магазине постоянно пропадает питьевая вода, — говорит «Ветру» знакомый Анастасии, член организации «Левое социалистическое действие» Николай Кавказский. Он тоже считает, что дело против россиян сфабриковано. 

— Там нет ни отпечатков пальцев, ни биологического материала Насти на том, что ей подкинули. При этом есть куча нарушений — при обыске сотрудник полиции пропадал из кадра. Они достаточно быстро нашли сверток, хотя кучу мест — ни на балконе, ни под кроватью — не посмотрели. Но насколько я знаю, Настя никогда не употребляла наркотики, — отмечает Николай.

В последнем слове в суде Анастасия Зиновкина заявила, что испытывает постоянные боли в спине:

«За девять месяцев меня не смогли нормально диагностировать. У меня болит спина, немеют руки и ноги. Я стою на судах, потому что боюсь, что у меня защемит позвонок, шею, и я упаду и не встану. Три месяца назад меня свозили в 18-ю больницу. Там мне назначали физиотерапию. Но письмо из больницы магическим образом потеряно. Меня не только не показали нейрохирургу, как рекомендовал врач. Мне отказали даже в такой маленькой помощи, как физиотерапия. Мне не дают заказать в магазине ортопедическую подушку и лекарства. Это называется «похоронили заживо». Меня заперли и ждут, пока я умру. Не дождетесь». 

Также она рассказала и об условиях содержания в женской тюрьме:

В камерах женской тюрьмы примерно на девять квадратных метров стоят четыре кровати, стол, скамейка, тумбочка — и девочкам негде ходить. Они девять месяцев просто лежат. Тюрьма — это пыточная машина, которая уничтожает ваших женщин. Душ два раза в неделю по 10 минут. У меня уже два месяца красные пятна по телу, и еще у десяти девочек такие же», — заявила она. 

На суде Зиновкина сказала, что власти Грузии по надуманному предлогу не пустили в страну ее мать, двое суток продержав женщину в аэропорту. И заявила, что объявляет голодовку с требованием освободить Антона Чечина и Артема Грибуля. К голодовке присоединился и Артем. Сейчас, как говорит Михнов-Вайтенко, ребята голодовку сняли. 

— Проблемы есть — у них целый ряд хронических заболеваний, их состояние не идеальное. Но моральное состояние хорошее. Они собраны, нацелены на апелляцию, на обжалование в международных инстанциях. Не собираются сдаваться, категорически не согласны с предъявленным обвинением, — говорит священнослужитель. 

Сложность ситуации в том, что заключенные находятся в полной изоляции, родственников и друзей к ним не пускают, отмечает Михнов-Вайтенко. Общение в грузинской тюрьме без знания языка невозможно. 

— В Грузии пенитенциарная система работает исключительно на грузинском языке. Либо срочно учить грузинский язык, что ребята стараются делать, либо — делать нечего. Сотрудники по-русски говорят плохо, по-английски тоже. А многочисленные внутренние документы все исключительно на грузинском. Заказ ларька — приносят список на восьми страницах мелким шрифтом на грузинском языке. И всё, привет. То, что сотрудник соблаговолит, то переведет. А если нет, то всё. Сегодня есть проблемы с передачами, письма приходят только бумажные, — объясняет Михнов-Вайтенко. 

Могут ли их экстрадировать в Россию?

По данным «Медиазоны», на акциях в Тбилиси в ноябре-декабре прошлого года было задержано не менее 15 граждан России. Трое россиян получили аресты от 10 до 13 суток, двое — штрафы от 2700 до 3000 лари (примерно 1000–1100 долларов), еще одного россиянина выдворили с территории Грузии в Армению.

— Арест Анастасии, Артема и Антона — это политическое решение. Да, ребята ходили на акции протеста. Помогали, медицинскую помощь оказывали, кофе раздавали. Я до сих пор не могу понять, почему власти такую сильную угрозу увидели в них. Опасных действий ребята не совершали. А если бы что-то такое и сделали, то, может быть, их посадили бы, как тех ребят, которым по два года дали, — за сопротивление полиции, — отмечает Самодурова. — Сегодня наше нелегальное правительство идет по курсу России, поэтому акции протеста продолжаются. Никто не хочет в Советский Союз, никто не хочет России. Все хотят в Европу, все хотят прогресса, будущего. 

По ее словам, защита будет оспаривать приговор. «Самый суровый приговор — по делу Антона Чечина (эти слова были опубликованы до приговора Анастасии Зиновкиной и Артема Грибуля. — Прим. ред.). Сам Антон сказал, что за этим делом может стоять интерес и требование России. Надеюсь, его не экстрадируют в Россию. У нас будет отдельная борьба по этому поводу», — заявила глава Центра социальной справедливости Тамта Микеладзе после оглашения приговора Антону Чечину. 

Как пишут местные СМИ, грузинские правозащитные организации до сих пор не получили информацию от Минюста Грузии о возможной экстрадиции осужденных в Россию. Известно, что с 2017 года по июль 2022 года Российская Федерация обращалась к Грузии 33 раза с ходатайством об экстрадиции своих граждан. В 29 случаях Грузия удовлетворила запросы. После 2022 года информация об экстрадированных заключенных стала закрытой. 

Автор: Юлия Парамонова